ИНТЕРВЬЮ ЛИНЫ ПЕРЛОВОЙ ДЛЯ ЖУРНАЛА "ПРОЕКТ БАЛТИЯ"
Друзья,
если в сферу Вашей деятельности входит архитектура, урбанистика и дизайн, то Вы могли видеть интервью Лины Перловой в журнале "Проект Балтия" № 24: 4/2014-1/2015..Мы рады представить его Вашему вниманию в электронном виде.
Одному из «мест силы» петербургской интерьерной архитектуры – Галерее дизайна / bulthaup – в этом году исполняется 20 лет. «Проект Балтия» побеседовал с основательницей и хозяйкой галереи Линой Перловой о формировании знатока-покупателя предметов высокого дизайна в Северной столице, о специфике восприятия западной промышленной эстетики в России и о будущем галереи и города.
интервью: Владимир Фролов
За те 20 лет, что существует ваша галерея, появилась ли в Петербурге фигура ценителя дизайна, по аналогии с фигурой коллекционера, который осознанно увлекается тем или иным направлением искусства, следит за тем, что происходит в этой области?
Думаю, у дизайна есть общие черты с искусством, но есть и коренное отличие. Граница тонкая, однако, главная отличительная черта дизайна – в количестве выпускаемых экземпляров. Достоинство дизайна в том, что он доступен людям в гораздо большей степени, чем произведения искусства. К тому же дизайн – инструмент создания среды, которая становится отражением хозяина. Интерьер, по чьему-то меткому выражению, есть третья кожа человека. Дизайн не является вещизмом, как нас учили много лет; скорее, речь идет об определенном способе выразить себя. С его помощью можно создать гармоничную среду.
За время нашей работы сформировалась довольно большая группа connoisseurs, знатоков дизайна. Это люди, которые чувствуют себя комфортно в дизайн-среде, следят за новинками, ездят на выставки в Европу. Некоторые сами занимаются декорированием. Когда мы начинали, слово «дизайн» вообще мало кто знал в стране. Было «декоративно-прикладное искусство», соответствующие отделы в музеях, на Невском проспекте был магазин «Народные промыслы». В советское время западный дизайн казался чужеродным явлением. Кухня bulthаup, с которой началась наша галерея, – вызывала недоумение и даже агрессию. Иногда мы слышали от посетителей: «Как не стыдно такое показывать рядом с Невским проспектом?», «Вы портите вкус в городе». Считалось, что в историческом городе должны быть вещи, которые ему соответствуют. Думаю, многое было обусловлено образованием: советская система отличалась чрезвычайной классичностью.
Осознавая, что существует такой культурный разрыв в понимании современной эстетики, вы довольно быстро стали, фактически, центром просвещения в области дизайна….
Да, причем мы чередовали: одна выставка посвящена классике, одна – современности. Одной из первых была выставка «Josef Hoffmann. Recreation» (Йозеф Хоффман. Воссоздание). Незадолго до этого в Эрмитаже прошла его экспозиция. Йозеф Хоффман – это граница с ар-деко: явление, в чем-то близкое петербургскому глазу. Он не вызвал особых споров. Потом был современный голландский дизайн, также более или менее принятый посетителем. А вот когда в 2001 году мы открыли выставку Эйлин Грей (тоже классик), то она вызвала большие споры. Многие говорили: «Как можно такое поставить в квартиру? Это же слишком современно!» Мои робкие возражения, что современность эта относится к 20–30-м годам прошлого века, ни к чему не приводили. Кто-то даже утверждал: «Нет такого дизайнера. Это вы придумали. Если бы вы учились, вы бы знали, что есть только имена Ле Корбюзье, Чарльза Макинтоша, Миса ван дер Роэ».
В 2012 году мы вновь сделали выставку Эйлин Грей, уже в формате «The rooms». У нас регулярно проходят выставки в этом формате, так как он позволяет понять, что с представленными предметами можно действительно жить. И вот, один из наших постоянных заказчиков зашел в «комнату» Эйлин Грей и сказал: «Здесь я бы хотел остаться. Все это сейчас бы завернул и полностью перевез в мою квартиру». Мы поняли, что работаем не зря..
Тем не менее, сегодня в России мы видим рост интереса, отчасти политически мотивированного, ко всему традиционному. В том числе и в архитектуре, в декоре. Реагирует ли на эту тенденцию покупатель?.
Классный вопрос. Мы начали работать с современным дизайном в Петербурге в очень удачный момент. Было время надежд, прихода свободы, открылась как бы форточка в остальной мир. Думаю, дизайн очень зависит от степени свободы. Наши заказчики – люди независимые и открытые новому и непривычному. Они, как и мы, продолжают развиваться и открывать для себя удивительный мир дизайна..
Полагаю, личное пространство человека максимально аполитично; в этом смысле дизайн менее подвержен влиянию внешнего дискурса, чем, к примеру, фасадная архитектура. Как вы считаете, может ли один и тот же архитектор строить неоклассические здания, но дом обставлять в стиле, условно, bulthaup?.
Думаю, может. Хотя и обратное бывает. Например, нам удалось расселить квартиру в доме, где мы находимся. Мы снесли все перегородки, и несколько знакомых архитекторов предложили нам в подарок свое видение нашего интерьера, эскизные проекты. Среди них был один потрясающий проект. В центре открытого пространства стояла ротонда из мрамора. Все было обставлено с шиком, кудряво, роскошно. И кухня была намечена. По ее поводу автор и говорит: «Я знаю, вы помешаны на bulthaup, но для себя-то вы, конечно, поставите настоящую мебель!»
Думаю, в Петербурге, в историческом центре, особенно хорошо звучат именно современные интерьеры. Так же как, и в новых домах. Возникает известное напряжение. Возможно, секрет Петербурга именно в этом – в не-гармонии. Здесь всё «неправильно». Не так. Средиземноморская архитектура в самом северном мегаполисе мира..
В последние годы влияние скандинавского дизайна стало существенно более заметным, чем раньше в России. Однако вы начали делать просветительские проекты, связанные с этим направлением, гораздо раньше, нежели возникла упомянутая мода.
Началось все с масштабной демонстрации датского дизайна в 2003 году. DDC (Датский центр дизайна) тогда прислал выставку «Арне Якобсен: известный и неизвестный». Параллельно мы создали экспозицию «Мастера датского дизайна». Вместе проект назывался «Дания – чистый дизайн». Надо сказать, это было настоящее открытие для нашего города. И архитекторы, и заказчики очень позитивно отнеслись к увиденному..
Ваша работа связана с тем, что вы постоянно курсируете между Петербургом и крупными выставками на Западе (Милан, Париж и т. п.). В чем отличия аудитории там и здесь?.
Основное отличие состоит в том, как понимается словосочетание «классический интерьер». В Германии и в Скандинавии оно относится к дизайну XX века, к уже упомянутым Мису ван дер Роэ, Ле Корбюзье… Если человек хочет репрезентативного интерьера, то прибегает к тем решениям, что уже проверены временем, делает именно такой «классический» интерьер. Когда же мы говорим о «классическом интерьере» у нас, мы имеем в виду совершенно иное: то, что на Западе назвали бы stylish («стилизованный»). Имитация барокко, ампира… На самом деле – это подделка, этим невозможно жить и дышать. Не знаю, почему так происходит. У нас же никто не носит, например, костюмы XVIII века, а дома у себя поставить такие подделки, причем потратив на них много денег, считается нормальным..
В основном вы работаете с западным дизайном, но недавно у вас была выставка молодых петербургских дизайнеров IZBA. Что вы думаете об этих работах?.
Мы относимся с интересом к русским дизайнерам. В 2004 году совместно Государственным Русским музеем и Эрмитажем у нас прошла выставка художника Инны Олевской. Она работает на грани искусства и дизайна. Вообще, мне очень интересно направление, которое можно назвать «дизайн как искусство». Позже мы показывали и более молодого художника, Диану Мисарян: она тоже работает в таком пограничном направлении. Что касается IZBA, то мне хотелось поддержать талантливых отечественных дизайнеров..
Вы работаете в подавляющем большинстве случаев с предметами, произведенными на Западе. Что мешает, на ваш взгляд, русскому производству?.
Я думаю, каждый, кто здесь затевает производство, – просто герой. Была утрачена преемственность; художественные мастерские начала XX века, например, такие как, абрамцевская, ничем не уступали немецким и английским аналогам, даже, может быть, их превосходили. Все это исчезло и пока не возродилось. То, что производится в стране, в основном не имеет никакого отношения к дизайну и, очевидно, просто закрывает нишу – потребность в мебели. Нет связи пока у дизайнеров с производством. В то же время есть талантливые люди, и они находят себя в европейских странах: начинают работать там, и по их проектам выпускаются коллекции. Но думаю, все будет развиваться и у нас.
Вообще, в России все может появиться. Здесь есть талантливые люди, способные учиться, с открытым восприятием мира. Недаром же за этот очень короткий период здесь произошел настоящий прорыв. Я говорю пока о развитии вкуса, пристрастий. В 1996-м, в первый год нашей работы, о галерее почти никто не знал, поэтому мы всегда особенно рады тем, кто приходит из той, первой десятки клиентов – «пионеров дизайна». Когда мы отмечали пятилетие, к нам пришло уже 250 человек, а вот на 10-летие нас было 750. И становится всё больше, потому что наши двери открыты. В России можно добиться очень многого. И надеюсь, что получится.ÂÂ
Приобрести журнал "Проект Балтия" в печатной версии можно в нашем book cafe: улица Большая Конюшенная, дом 2, 1 парадный подъезд, 2й этаж (пн-пт: 11.00-20.00 сб: 11.00-19.00)
тел: (812) 611-11-55
|
ВЫСТАВКА «АКТУАЛЬНОЕ РИСОВАНИЕ»
21 октября 2015
СТУДИЯ DOM BULTHAUP ПРЕДСТАВИЛА НОВУЮ КУХНЮ BULTHAUP B3
15 сентября 2015
ИНТЕРВЬЮ ЛИНЫ ПЕРЛОВОЙ ДЛЯ AEROFLOT WORLD
15 августа 2015